28 ноября 2021 года, в день памяти святых мучеников Гурия, Самона и Авива, в храме Покрова Пресвятой Богородицы погоста Медведово встретили Престольный Праздник. На Божественную литургию в храм приехали гости из Великих Лук, Локни и других близлежащих селений.
Перед началом литургии настоятель Покровского храма игумен Евфросин (Боев) совершил водосвятный молебен.
По окончании Божественной литургии был совершен Крестный ход, после которого игумен Евфросин совершил славление святым мученикам Гурию, Самону и Авиву, поздравил присутствующих с Престольным праздником и началом Рождественского поста.
Святые мученики Гурий и Самон были священниками в области Эдессы около 303 года, когда император Диоклетиан начал гонения на христиан. Они были обвинены в том, что помогали христианам, брошенным в темницы, и побуждали верующих не поддаваться угрозам и проявить стойкость даже при сожжении.
Святые предстали перед правителем Антиохии Мусонием, который попытался принудить их к отречению от Христа. Но оба исповедника отказались со словами: «Мы не изменим единому Небесному Богу. Мы не променяем Его на изображение, сделанное человеческими руками. Мы поклоняемся Христу Богу, Который по Своей благости спас нас от греха. Он – наш свет, наш врач и наша жизнь».
Тогда правитель обвинил их в том, что они восстают против повелений императора, и грозил им ужасной и мучительной смертью, если они будут упорствовать. «Мы не умрем, как ты это утверждаешь, но будем жить, если только исполним волю Того, Кто нас создал, – ответили святые. – Нас не пугают мучения. Они длятся недолго и проходят, не оставляя следов. Мы страшимся вечных мук, которые уготованы нечестивым и вероотступникам». После таких слов правитель отдал приказание заключить их в темницу вместе с прочими священниками и диаконами.
Спустя несколько дней он повелел привести Самона и Гурия и на пять часов подвесить их за одну руку. Поскольку они молча переносили истязания и отвечали на предложения мучителей, отрицательно качая головой, их бросили в застенок, называемый «темная дыра». Там святые провели три с половиной месяца в полной темноте, почти не получая ни воды, ни еды.
Когда священников вновь привели на суд, они выказали ту же стойкость, объявив правителю: «Мы уже сказали, что наши вера и слово неизменны. Делай то, что приказал император. Ты имеешь власть над нашими телами, но не над душами». Самона и Гурия подвесили за ноги, но они продолжали молить Бога, чтобы Он дал им стойкость патриархов, пророков, апостолов и мучеников, которые еще до них пострадали за истину.
15 ноября их призвали вновь. Воины принесли Самона, у которого было раздроблено колено, и привели Гурия, поддерживая его, поскольку он был стар. Когда мученики услышали смертный приговор, их лица просияли от радости и они прославили Христа. Перед казнью палач сказал святым: «Помолитесь, пожалуйста, за меня, потому что я делаю зло пред Богом».
Самон и Гурий опустились на колени, повернулись к востоку и обратились к Богу с такой молитвой: «Отче наш Господи Иисусе Христе, прими дух наш и сохрани наши тела для воскресения». Затем они склонили головы под меч и были усечены один после другого.
Когда стало известно об их казни, все население города поспешило к месту мученичества, чтобы взять драгоценные мощи и даже пыль, которая была пропитана их кровью. Во время погребения святых кадильный дым и благовония смешивались с псалмами и песнопениями, которые возносились во славу Господа, явившего Свою силу через твердость мучеников.
Святой Авив служил диаконом в то время, когда Лициний, вслед за Диоклетианом, воздвиг новое гонение на христиан (ок. 309). Он тайно обходил деревни в области Эдессы, чтобы собрать верующих в храм, прочитать им Священное Писание и побудить, не страшась гонителей, держаться истинной веры. Правитель Эдессы Лисаний, узнав об этом, сильно разгневался и велел отыскать дерзкого диакона. Не найдя его, он повелел схватить его семью и жителей его деревни.
Узнав об этом, Авив пришел в Эдессу, где предал себя в руки командующего охраной правителя. Тот попытался убедить его спастись бегством и сказал, что его семье в любом случае ничего не угрожает, но святой настаивал, поскольку был убежден, что это Господь повелевает ему завершить свое служение мученичеством.
На допросе Авив проявил такое самообладание и пренебрежение к идолам, что правитель, придя в ярость, приказал бичевать его без всякой жалости. Несколько дней спустя святого снова привели к Лисанию. Поскольку Авив вновь и вновь отказывался подчиниться, тот повелел подвесить его и разорвать плоть железными когтями. На угрозу новых, еще более жестоких мучений святой ответил: «Эти муки скорее укрепляют мою волю, как приносит плод дерево, которое поливают». Правитель, осознав свое бессилие, спросил: «Это твоя религия учит тебя ненавидеть свое тело и наслаждаться страданиями?» «Мы не ненавидим наши тела, – возразил Авив, – но радуемся, созерцая то, что недоступно зрению. Нас поддерживает обещание Господа: нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении со славой, уготованной любящим Христа (ср.: Рим. 8: 18)». Поскольку смерть от меча показалась правителю слишком легкой, он приказал сжечь святого на медленном огне.
Святого повели на казнь, влача за веревку, пропущенную через его челюсть. Мать Авива, одетая по-праздничному во все белое, шла рядом с сыном. Придя на место, Авив повернулся лицом к востоку и помолился. Затем он обернулся к толпе, которая его сопровождала и желала ему обрести покой, и благословил людей. Когда огонь разгорелся, мученик отверз уста и тотчас предал душу Богу. Христиане извлекли тело святого Авива из огня и, умастив и покрыв благовониями, погребли в могиле, где уже были положены Гурий и Самон.
